Everything was beautiful and nothing hurt. (с) Vonnegut
Итак, перевод.
Для dark!Yamamoto , абсолютно спонтанный. Честное слово, сам удивился, что сделал
читать дальшеМЕТОДИКА ВЫРАБОТКИ УСЛОВНОГО РЕФЛЕКСА
Ямамото Такеши был от природы дружелюбен и приятен в общении, ему нравилось проводить время в компании, а хорошие манеры были с детства привиты ему отцом и родной культурой. Другими словами, у него был талант ладить с кем угодно. Иногда это казалось забавным, но временами даже озадачивало. Хаято мог припомнить случай, когда застал Такеши погруженным в увлекательную дискуссию с Тони «Колено», которого так прозвали за то, куда он всегда целился в первую очередь. Они сравнивали достоинства разных видов оружия, альтернативных огнестрельному. «Мы просто разговаривали», - сказал на это Такеши. Хаято отчаялся объяснить ему, насколько это было странно, ибо Тони «Колено» был известен как безжалостный головорез, из которого и клещами не вытянуть ни слова. Но таков уж был Такеши: Хаято считал, что тот общался бы хоть со стеной, если бы вдруг не нашлось варианта лучше.
Еще Такеши был привлекателен. Черт, да все Хранители были очень даже ничего, каждый по-своему – даже идиот Рехей, даже Ламбо, выросший уже из того, чтобы ныть и пускать слюни. Но Такеши выделялся и среди них: высокий, широкоплечий, статный, с вечной улыбкой на лице. Так обрисовывало картину не только предвзятое восприятие самого Хаято. Люди тянулись к Такеши – под «людьми» Хаято понимал женщин, но изредка находились и мужчины, желающие попытать счастья. Вообще-то это немного выводило Хаято из себя, что уже было не ново: Такеши выводил его из себя с того самого момента, как они познакомились. Он точно знал, что Такеши не стал бы изменять – тот очень серьезно относился к обязательствам, которые на себя брал – но также был совершенно неспособен послать кого-либо грубо и эффективно, всегда старался никого не обидеть.
И многие из воздыхательниц Такеши, видимо, надеялись, что смогут обратить на себя его внимание, о, эти коварные, вероломные хищницы.
Все было бы не так уж плохо, - подумал Хаято, бросив взгляд в другой конец комнаты, где Такеши смеялся над чем-то, окруженный девушками, - если бы только Такеши не наслаждался общением с людьми так откровенно. Но то было в его природе, и меняться в ближайшее время он не собирался.
Хаято заметил, как Николетта Карачени взяла Такеши под руку, прижалась к нему, подняв на него взгляд – наверняка не простой, а томный. Прошло несколько секунд прежде, чем Такеши мимоходом отстранился. Хаято хмыкнул и продолжил с Рокко Карачени разговор о торговом партнерстве, которое тот настойчиво предлагал Вонголе. Дела шли прежде всего остального.
К концу вечера, когда прием закончился и они проводили всех Карачени, Хаято успел насчитать семерых возжелавших поиметь Такеши (вместе с тем, чтобы поиметь Вонголу). На самом деле, может, их было куда больше, но самого Такеши спрашивать об этом было бесполезно. Хаято до сих пор не определился, то ли Такеши правда их не считал, то ли скромничал. Так или иначе, он не спрашивал, даже когда они вернулись к себе и Такеши уже начал раздеваться.
Его куда больше интересовали деловые стороны всех этих заигрываний.
- Вызнал у них что-нибудь полезное?
Такеши сдвинул брови и задумался, бросив свой пиджак на диван.
- Они этого очень хотят. Кажется, не только в сделке дело. Им это нужно во что бы то ни стало.
Он ослабил галстук, и Хаято кивнул; примерно к тем же выводам пришел и он сам.
- И у них странные представления о том, как наладить со мной отношения, - добавил Такеши.
- Неужели.
Хаято, черт побери, отлично знал, что Такеши любил его иногда поддразнивать, что ему нравилось, как он мог довести Хаято до белого каления, чтобы тот на него чуть ли не рычал, но это не мешало каждый чертов раз попадаться на эту уловку.
- Ага, - Такеши, казалось, на секунду предался грезам, но сразу же тряхнул головой и вернулся к теме, не вдаваясь в подробности. – В общем, не знаю, хорошо ли, что они этого хотят так сильно. Мне кажется – это плохой знак.
- Мне тоже, - Хаято решил, что с утра поговорит об этом с Десятым. Но – с утра. А сейчас… - Значит, у них были странные представления о том, как затащить тебя в постель?
Такеши, вернувшись на землю оттуда, куда успели завести его размышления, застенчиво рассмеялся, когда Хаято подошел ближе.
- Да, наверно. Честно, не представляю, с чего они взяли, что я – такой плохой мальчик.
- Брехня, - Хаято зацепил пальцем ремень Такеши и потянул его в сторону их спальни. – Сам прекрасно знаешь, что ты – долбаная вертихвостка.
- А вот и нет! – возразил Такеши, смеясь, и позволил Хаято увлечь его за собой.
- А вот и да, - отрезал Хаято, полный решимости не дать ему ускользнуть от темы. – Ты им улыбаешься, кокетничаешь, позволяешь им с тобой флиртовать, а потом уходишь домой со мной. Динамщик.
- Что я могу поделать, если до них не доходит, - улыбнулся Такеши. Хаято расправился с его ремнем и принялся за его рубашку, выдернув ее из пояса и расстегивая пуговицы. – Могли бы уже выучить, как обстоят дела.
- Видимо, они живут надеждой, - Хаято сдернул рубашку с его плеч, а Такеши стряхнул ее с рук. Его штаны сползли ниже на бедрах; стали видны мышцы, которые обычно были скрыты под костюмом. Такеши улыбался и не возражал против того, что его рассматривают. Хаято фыркнул; ну, зато уж один из них двоих точно кое-что выучил на отлично. Правда, неизвестно еще, кто именно. – Так вот.
- Так вот? – Такеши шагнул к нему и залез руками под его пиджак, который Хаято не успел еще сбросить. Хаято не стал отвлекаться на то, чтобы ответить, а дернул Такеши вниз к себе, утоляя желание, которое мучило его с того момента, как первая из женщин семьи Карачени стала кружить возле Такеши в начале вечера. Тот издал довольный звук, приоткрыв рот, и Хаято, не уступив инициативы, лизнул его в уголок губ, огладил голые руки. Такеши вздохнул, когда Хаято оторвался от него, и бросил на него взгляд, откровенно полный надежды. – В кровать?
- Не тупи, - Хаято фыркнул и занялся собственной одеждой, высвобождаясь из нее. – Разумеется, в кровать. Помнишь, что я сказал про ожоги от ковра?*
/*rug burn или carpet burn – следы, остающиеся на коже от продолжительного и интенсивного трения об ковер/
- «Больше никогда», - процитировал Такеши, ухмыляясь. – А я до сих пор считаю, что оно того стоило!
- У тебя, - напомнил ему Хаято, расстегнув манжеты и опустив запонки в чашу на комоде, - эти ожоги были только на коленях.
То были поистине неприятные несколько дней. Он встряхнул головой, снял рубашку и брюки, и взглянул на Такеши, который так и стоял там, лишь наполовину раздетый, ловя глазами каждое его движение.
- Такеши. Раздевайся.
Он заметил, как дернулся кадык Такеши, когда тот сглотнул.
- Да. Точно.
Вот так-то лучше, - мысленно похвалил он, когда Такеши схватился за пояс своих брюк и стал избавляться от оставшейся одежды с достойной скоростью. Расправившись со своим бельем, Хаято вернулся к Такеши, уперся руками в его грудь и подтолкнул его к их кровати. Такеши, издав низкий, горловой звук, отступал, пока не уперся коленями в кровать. Он сел и потемневшими глазами посмотрел на Хаято снизу вверх, взялся за его бедра, склонился, чтобы коснуться губами его живота. Язык нежно прошелся по коже, разжигая его изнутри. Хаято простонал и запустил руку в его волосы, играя с ними. Такеши наклонил голову еще ниже под весом его руки, наткнулся на его член и обвел языком головку. Хаято снова застонал, и оперся другой рукой на его плечо, удерживая равновесие.
- Такеши…
Такеши принял это за побуждение к действию, обхватил его губами и втянул, прошелся языком вдоль и обратно. Хаято бросило в дрожь от осторожности прикосновений и огня, который они пускали плясать вверх по его позвоночнику. Такеши промычал что-то, покачивая головой под его нажимом, и шире раздвинул колени, чтобы прижать Хаято ближе к себе. Хаято раздумывал над его предложением недолго, двигая бедрами так, как подсказывали руки Такеши, позволяя члену глубже погружаться в его усердный и горячий рот, но, сколь бы приятно это ни было…
Он отодвинулся, вздохнув, когда теплые губы покинули его член. Такеши издал неясный, но разочарованный звук.
- Нет?
- Не сегодня, - Хаято погладил его вдоль челюсти, провел большим пальцем по влажной нижней губе. – Займемся кое-чем другим.
Глаза Такеши загорелись – он понял; он разрешил Хаято уложить его на спину и потянулся к нему, чтобы увлечь за собой. Шумное дыхание сбивалось от того, как руки Такеши касались его тела, и Хаято снова нашел его приоткрытые мягкие губы своими. Это было приятно; какое-то время Хаято только целовал его, наслаждаясь его губами и страстью, с которой тот ему отвечал. Такеши растянулся под ним, его кожа на ощупь была теплой и гладкой, и это тоже было очень приятно. Он удовлетворенно мурлыкал что-то в поцелуй, пока Хаято водил руками по твердым мышцам его груди и плеч, вычерчивая их рельеф, вспоминая, как они ощущаются под пальцами. Такеши попытался выдохнуть какое-то слово, когда Хаято провел пальцами по его члену. Расставив ноги на кровати, он толкнулся бедрами Хаято в руку.
- Ну? – обронил он, пока Хаято медленно ласкал его, оглаживая пальцами, и запротестовал, стоило тому убрать руку. – Эй…
- Резвый какой, - сделал ему выговор Хаято, нащупав флакон, стоявший на тумбочке рядом с кроватью, и размазывая по пальцам его содержимое. – Подожди, сейчас.
Он поднял голову, чтобы наблюдать за Такеши; он любил смотреть на него в такие моменты. Губы Такеши дрогнули, а глаза закрылись, когда Хаято с трудом втиснул в него пальцы, нажимая на тугие мышцы, стараясь их расслабить. Мимика Такеши в постели была еще более живой, чем обычно; каждое движение пальцев отражалось у него на лице. Хаято любил видеть, как наслаждение пробегало по лицу Такеши, пока он растягивал его, как его ресницы трепетали, а кожу заливала краска, то, какие очертания принимали его губы, когда он вздыхал. Хаято ввел в Такеши еще палец, и тот застонал, закинув руку за голову и с силой сжав подушку.
- Хорошо? – поинтересовался Хаято, проталкивая пальцы глубже и двигая ими. Такеши издал еще стон.
- Боже, да… - Такеши открыл глаза, встретился с Хаято призывным взглядом и мягко попросил. – Давай. Сейчас, пожалуйста?
Хаято согнул пальцы, и Такеши ахнул, вскинув бедра.
- Хаято.
- Угу, - Хаято снова потянулся за смазкой, и чмокнул Такеши в губы, распределяя гель по себе. Такеши зарылся пальцами в его волосы и удержал его в поцелуе – еще один удар сердца, еще два – и лишь потом отпустил. Хаято удивленно приподнял бровь, но Такеши в ответ только улыбнулся. Что ж, у многих поступков Такеши имелись свои, особенные причины, которые, как Хаято подозревал, ему никогда не дано будет постичь. Впрочем, сейчас это значения не имело – гораздо важнее было провести руками по бедрам Такеши вниз и подхватить его под колени, разводя их шире в стороны.
Такеши издал еще стон, когда Хаято остановился, чтобы рассмотреть его.
- Пожалуйста, - сказал он, глядя на Хаято снизу вверх, умоляя. – Пожалуйста, я ждал весь вечер…
- Я же говорил, что ты - вертихвостка, - Хаято вошел в него, длинным плавным толчком, до того, как Такеши успел ответить. Они оба застонали, Хаято – задыхаясь от охватившего его жара, и Такеши – выгнувшись под ним, откинув голову на подушку. Хаято удерживал себя над ним, наблюдая, пока тот не открыл пьяные глаза и не подался бедрами ему навстречу. Хаято, издав стон, набросился на него, вбиваясь в него глубокими рывками, которые вышибали из Такеши дыхание. Он дотянулся до спинки кровати и вцепился в нее напряженными руками. Хаято смотрел на него, теряя голову от того, как каждое движение его бедер заставляло Такеши ловить ртом воздух.
- Ты знаешь, что я об этом думал весь вечер, - сообщил он, наклоняясь к Такеши, подтягивая его бедра повыше. Такеши ответил стоном. – Да, о тебе. Даже пока я говорил с Карачени, часть меня мечтала дотащить тебя до постели и напомнить тебе, где твое место.
Такеши снова издал стон, изогнув спину и сжав Хаято. Экстаз смыл прежнее выражение с его лица, оставил его открытым и чистым; Хаято, тяжело дыша, смотрел на него и двигался в ответ быстро и резко. Потом Такеши открыл глаза и улыбнулся Хаято, лениво и слегка заторможенно.
- Я этого и не забывал никогда, - пробормотал он, поднял руку и дотронулся до щеки Хаято.
Хаято потерся об его руку в ответ на нежное прикосновение, и позволил жару охватить себя целиком. Наслаждение захлестнуло его и вывернуло наизнанку, вырвав стон. Такеши поймал его, когда Хаято на него навалился, и обвил руками, прижимая к себе.
- Хотя это напоминание мне очень понравилось, - вскоре добавил он. Хаято, даже не глядя на него, мог поспорить, что тот улыбается. – Это я так, на случай, если тебе любопытно.
- Не то чтоб я сомневался, - Хаято хмыкнул. – По тебе и так было вполне очевидно.
Такеши под ним содрогнулся от смеха.
- Да уж. Наверное, так и есть, - он вплел пальцы в волосы Хаято. – И все же – я подумал, что стоит сказать.
Такеши рано или поздно любую ерунду облекал в слова, так что Хаято оставил это без комментариев. Вместо этого он потянулся за салфетками, а потом устроился поудобней у Такеши на груди. Такеши смотрел на него с необычайной нежностью в глазах; в конце концов Хаято удивленно приподнял брови.
- Что?
Такеши улыбнулся.
- Ничего, просто я тебя люблю, вот и все.
- Размазня, - констатировал Хаято; Такеши на это только шире улыбнулся. – Что, правда же.
- Ну а ты тогда кто, раз меня терпишь? – осведомился Такеши, прижимая его ближе к себе.
- Тот еще болван, видимо, - Гокудера задумался, и честность вынудила его признать. – Счастливый болван, может быть.
Смешок Такеши был едва слышен.
- Думаю, как раз это и важно.
- Угу, - сказал Хаято, и поцеловал Такеши еще раз. – Наверное.
Для dark!Yamamoto , абсолютно спонтанный. Честное слово, сам удивился, что сделал
Оригинал замечательного автора Lys ap Adin, KHR!, 5980, рейтинг. За бету спасибо моему солнышку Теодор Ллойд 
читать дальшеМЕТОДИКА ВЫРАБОТКИ УСЛОВНОГО РЕФЛЕКСА
Ямамото Такеши был от природы дружелюбен и приятен в общении, ему нравилось проводить время в компании, а хорошие манеры были с детства привиты ему отцом и родной культурой. Другими словами, у него был талант ладить с кем угодно. Иногда это казалось забавным, но временами даже озадачивало. Хаято мог припомнить случай, когда застал Такеши погруженным в увлекательную дискуссию с Тони «Колено», которого так прозвали за то, куда он всегда целился в первую очередь. Они сравнивали достоинства разных видов оружия, альтернативных огнестрельному. «Мы просто разговаривали», - сказал на это Такеши. Хаято отчаялся объяснить ему, насколько это было странно, ибо Тони «Колено» был известен как безжалостный головорез, из которого и клещами не вытянуть ни слова. Но таков уж был Такеши: Хаято считал, что тот общался бы хоть со стеной, если бы вдруг не нашлось варианта лучше.
Еще Такеши был привлекателен. Черт, да все Хранители были очень даже ничего, каждый по-своему – даже идиот Рехей, даже Ламбо, выросший уже из того, чтобы ныть и пускать слюни. Но Такеши выделялся и среди них: высокий, широкоплечий, статный, с вечной улыбкой на лице. Так обрисовывало картину не только предвзятое восприятие самого Хаято. Люди тянулись к Такеши – под «людьми» Хаято понимал женщин, но изредка находились и мужчины, желающие попытать счастья. Вообще-то это немного выводило Хаято из себя, что уже было не ново: Такеши выводил его из себя с того самого момента, как они познакомились. Он точно знал, что Такеши не стал бы изменять – тот очень серьезно относился к обязательствам, которые на себя брал – но также был совершенно неспособен послать кого-либо грубо и эффективно, всегда старался никого не обидеть.
И многие из воздыхательниц Такеши, видимо, надеялись, что смогут обратить на себя его внимание, о, эти коварные, вероломные хищницы.
Все было бы не так уж плохо, - подумал Хаято, бросив взгляд в другой конец комнаты, где Такеши смеялся над чем-то, окруженный девушками, - если бы только Такеши не наслаждался общением с людьми так откровенно. Но то было в его природе, и меняться в ближайшее время он не собирался.
Хаято заметил, как Николетта Карачени взяла Такеши под руку, прижалась к нему, подняв на него взгляд – наверняка не простой, а томный. Прошло несколько секунд прежде, чем Такеши мимоходом отстранился. Хаято хмыкнул и продолжил с Рокко Карачени разговор о торговом партнерстве, которое тот настойчиво предлагал Вонголе. Дела шли прежде всего остального.
К концу вечера, когда прием закончился и они проводили всех Карачени, Хаято успел насчитать семерых возжелавших поиметь Такеши (вместе с тем, чтобы поиметь Вонголу). На самом деле, может, их было куда больше, но самого Такеши спрашивать об этом было бесполезно. Хаято до сих пор не определился, то ли Такеши правда их не считал, то ли скромничал. Так или иначе, он не спрашивал, даже когда они вернулись к себе и Такеши уже начал раздеваться.
Его куда больше интересовали деловые стороны всех этих заигрываний.
- Вызнал у них что-нибудь полезное?
Такеши сдвинул брови и задумался, бросив свой пиджак на диван.
- Они этого очень хотят. Кажется, не только в сделке дело. Им это нужно во что бы то ни стало.
Он ослабил галстук, и Хаято кивнул; примерно к тем же выводам пришел и он сам.
- И у них странные представления о том, как наладить со мной отношения, - добавил Такеши.
- Неужели.
Хаято, черт побери, отлично знал, что Такеши любил его иногда поддразнивать, что ему нравилось, как он мог довести Хаято до белого каления, чтобы тот на него чуть ли не рычал, но это не мешало каждый чертов раз попадаться на эту уловку.
- Ага, - Такеши, казалось, на секунду предался грезам, но сразу же тряхнул головой и вернулся к теме, не вдаваясь в подробности. – В общем, не знаю, хорошо ли, что они этого хотят так сильно. Мне кажется – это плохой знак.
- Мне тоже, - Хаято решил, что с утра поговорит об этом с Десятым. Но – с утра. А сейчас… - Значит, у них были странные представления о том, как затащить тебя в постель?
Такеши, вернувшись на землю оттуда, куда успели завести его размышления, застенчиво рассмеялся, когда Хаято подошел ближе.
- Да, наверно. Честно, не представляю, с чего они взяли, что я – такой плохой мальчик.
- Брехня, - Хаято зацепил пальцем ремень Такеши и потянул его в сторону их спальни. – Сам прекрасно знаешь, что ты – долбаная вертихвостка.
- А вот и нет! – возразил Такеши, смеясь, и позволил Хаято увлечь его за собой.
- А вот и да, - отрезал Хаято, полный решимости не дать ему ускользнуть от темы. – Ты им улыбаешься, кокетничаешь, позволяешь им с тобой флиртовать, а потом уходишь домой со мной. Динамщик.
- Что я могу поделать, если до них не доходит, - улыбнулся Такеши. Хаято расправился с его ремнем и принялся за его рубашку, выдернув ее из пояса и расстегивая пуговицы. – Могли бы уже выучить, как обстоят дела.
- Видимо, они живут надеждой, - Хаято сдернул рубашку с его плеч, а Такеши стряхнул ее с рук. Его штаны сползли ниже на бедрах; стали видны мышцы, которые обычно были скрыты под костюмом. Такеши улыбался и не возражал против того, что его рассматривают. Хаято фыркнул; ну, зато уж один из них двоих точно кое-что выучил на отлично. Правда, неизвестно еще, кто именно. – Так вот.
- Так вот? – Такеши шагнул к нему и залез руками под его пиджак, который Хаято не успел еще сбросить. Хаято не стал отвлекаться на то, чтобы ответить, а дернул Такеши вниз к себе, утоляя желание, которое мучило его с того момента, как первая из женщин семьи Карачени стала кружить возле Такеши в начале вечера. Тот издал довольный звук, приоткрыв рот, и Хаято, не уступив инициативы, лизнул его в уголок губ, огладил голые руки. Такеши вздохнул, когда Хаято оторвался от него, и бросил на него взгляд, откровенно полный надежды. – В кровать?
- Не тупи, - Хаято фыркнул и занялся собственной одеждой, высвобождаясь из нее. – Разумеется, в кровать. Помнишь, что я сказал про ожоги от ковра?*
/*rug burn или carpet burn – следы, остающиеся на коже от продолжительного и интенсивного трения об ковер/
- «Больше никогда», - процитировал Такеши, ухмыляясь. – А я до сих пор считаю, что оно того стоило!
- У тебя, - напомнил ему Хаято, расстегнув манжеты и опустив запонки в чашу на комоде, - эти ожоги были только на коленях.
То были поистине неприятные несколько дней. Он встряхнул головой, снял рубашку и брюки, и взглянул на Такеши, который так и стоял там, лишь наполовину раздетый, ловя глазами каждое его движение.
- Такеши. Раздевайся.
Он заметил, как дернулся кадык Такеши, когда тот сглотнул.
- Да. Точно.
Вот так-то лучше, - мысленно похвалил он, когда Такеши схватился за пояс своих брюк и стал избавляться от оставшейся одежды с достойной скоростью. Расправившись со своим бельем, Хаято вернулся к Такеши, уперся руками в его грудь и подтолкнул его к их кровати. Такеши, издав низкий, горловой звук, отступал, пока не уперся коленями в кровать. Он сел и потемневшими глазами посмотрел на Хаято снизу вверх, взялся за его бедра, склонился, чтобы коснуться губами его живота. Язык нежно прошелся по коже, разжигая его изнутри. Хаято простонал и запустил руку в его волосы, играя с ними. Такеши наклонил голову еще ниже под весом его руки, наткнулся на его член и обвел языком головку. Хаято снова застонал, и оперся другой рукой на его плечо, удерживая равновесие.
- Такеши…
Такеши принял это за побуждение к действию, обхватил его губами и втянул, прошелся языком вдоль и обратно. Хаято бросило в дрожь от осторожности прикосновений и огня, который они пускали плясать вверх по его позвоночнику. Такеши промычал что-то, покачивая головой под его нажимом, и шире раздвинул колени, чтобы прижать Хаято ближе к себе. Хаято раздумывал над его предложением недолго, двигая бедрами так, как подсказывали руки Такеши, позволяя члену глубже погружаться в его усердный и горячий рот, но, сколь бы приятно это ни было…
Он отодвинулся, вздохнув, когда теплые губы покинули его член. Такеши издал неясный, но разочарованный звук.
- Нет?
- Не сегодня, - Хаято погладил его вдоль челюсти, провел большим пальцем по влажной нижней губе. – Займемся кое-чем другим.
Глаза Такеши загорелись – он понял; он разрешил Хаято уложить его на спину и потянулся к нему, чтобы увлечь за собой. Шумное дыхание сбивалось от того, как руки Такеши касались его тела, и Хаято снова нашел его приоткрытые мягкие губы своими. Это было приятно; какое-то время Хаято только целовал его, наслаждаясь его губами и страстью, с которой тот ему отвечал. Такеши растянулся под ним, его кожа на ощупь была теплой и гладкой, и это тоже было очень приятно. Он удовлетворенно мурлыкал что-то в поцелуй, пока Хаято водил руками по твердым мышцам его груди и плеч, вычерчивая их рельеф, вспоминая, как они ощущаются под пальцами. Такеши попытался выдохнуть какое-то слово, когда Хаято провел пальцами по его члену. Расставив ноги на кровати, он толкнулся бедрами Хаято в руку.
- Ну? – обронил он, пока Хаято медленно ласкал его, оглаживая пальцами, и запротестовал, стоило тому убрать руку. – Эй…
- Резвый какой, - сделал ему выговор Хаято, нащупав флакон, стоявший на тумбочке рядом с кроватью, и размазывая по пальцам его содержимое. – Подожди, сейчас.
Он поднял голову, чтобы наблюдать за Такеши; он любил смотреть на него в такие моменты. Губы Такеши дрогнули, а глаза закрылись, когда Хаято с трудом втиснул в него пальцы, нажимая на тугие мышцы, стараясь их расслабить. Мимика Такеши в постели была еще более живой, чем обычно; каждое движение пальцев отражалось у него на лице. Хаято любил видеть, как наслаждение пробегало по лицу Такеши, пока он растягивал его, как его ресницы трепетали, а кожу заливала краска, то, какие очертания принимали его губы, когда он вздыхал. Хаято ввел в Такеши еще палец, и тот застонал, закинув руку за голову и с силой сжав подушку.
- Хорошо? – поинтересовался Хаято, проталкивая пальцы глубже и двигая ими. Такеши издал еще стон.
- Боже, да… - Такеши открыл глаза, встретился с Хаято призывным взглядом и мягко попросил. – Давай. Сейчас, пожалуйста?
Хаято согнул пальцы, и Такеши ахнул, вскинув бедра.
- Хаято.
- Угу, - Хаято снова потянулся за смазкой, и чмокнул Такеши в губы, распределяя гель по себе. Такеши зарылся пальцами в его волосы и удержал его в поцелуе – еще один удар сердца, еще два – и лишь потом отпустил. Хаято удивленно приподнял бровь, но Такеши в ответ только улыбнулся. Что ж, у многих поступков Такеши имелись свои, особенные причины, которые, как Хаято подозревал, ему никогда не дано будет постичь. Впрочем, сейчас это значения не имело – гораздо важнее было провести руками по бедрам Такеши вниз и подхватить его под колени, разводя их шире в стороны.
Такеши издал еще стон, когда Хаято остановился, чтобы рассмотреть его.
- Пожалуйста, - сказал он, глядя на Хаято снизу вверх, умоляя. – Пожалуйста, я ждал весь вечер…
- Я же говорил, что ты - вертихвостка, - Хаято вошел в него, длинным плавным толчком, до того, как Такеши успел ответить. Они оба застонали, Хаято – задыхаясь от охватившего его жара, и Такеши – выгнувшись под ним, откинув голову на подушку. Хаято удерживал себя над ним, наблюдая, пока тот не открыл пьяные глаза и не подался бедрами ему навстречу. Хаято, издав стон, набросился на него, вбиваясь в него глубокими рывками, которые вышибали из Такеши дыхание. Он дотянулся до спинки кровати и вцепился в нее напряженными руками. Хаято смотрел на него, теряя голову от того, как каждое движение его бедер заставляло Такеши ловить ртом воздух.
- Ты знаешь, что я об этом думал весь вечер, - сообщил он, наклоняясь к Такеши, подтягивая его бедра повыше. Такеши ответил стоном. – Да, о тебе. Даже пока я говорил с Карачени, часть меня мечтала дотащить тебя до постели и напомнить тебе, где твое место.
Такеши снова издал стон, изогнув спину и сжав Хаято. Экстаз смыл прежнее выражение с его лица, оставил его открытым и чистым; Хаято, тяжело дыша, смотрел на него и двигался в ответ быстро и резко. Потом Такеши открыл глаза и улыбнулся Хаято, лениво и слегка заторможенно.
- Я этого и не забывал никогда, - пробормотал он, поднял руку и дотронулся до щеки Хаято.
Хаято потерся об его руку в ответ на нежное прикосновение, и позволил жару охватить себя целиком. Наслаждение захлестнуло его и вывернуло наизнанку, вырвав стон. Такеши поймал его, когда Хаято на него навалился, и обвил руками, прижимая к себе.
- Хотя это напоминание мне очень понравилось, - вскоре добавил он. Хаято, даже не глядя на него, мог поспорить, что тот улыбается. – Это я так, на случай, если тебе любопытно.
- Не то чтоб я сомневался, - Хаято хмыкнул. – По тебе и так было вполне очевидно.
Такеши под ним содрогнулся от смеха.
- Да уж. Наверное, так и есть, - он вплел пальцы в волосы Хаято. – И все же – я подумал, что стоит сказать.
Такеши рано или поздно любую ерунду облекал в слова, так что Хаято оставил это без комментариев. Вместо этого он потянулся за салфетками, а потом устроился поудобней у Такеши на груди. Такеши смотрел на него с необычайной нежностью в глазах; в конце концов Хаято удивленно приподнял брови.
- Что?
Такеши улыбнулся.
- Ничего, просто я тебя люблю, вот и все.
- Размазня, - констатировал Хаято; Такеши на это только шире улыбнулся. – Что, правда же.
- Ну а ты тогда кто, раз меня терпишь? – осведомился Такеши, прижимая его ближе к себе.
- Тот еще болван, видимо, - Гокудера задумался, и честность вынудила его признать. – Счастливый болван, может быть.
Смешок Такеши был едва слышен.
- Думаю, как раз это и важно.
- Угу, - сказал Хаято, и поцеловал Такеши еще раз. – Наверное.
@темы: фанфики, katekyo hitman reborn!, 5980
-
-
12.01.2013 в 14:53он такой клевый *__________*
– Сам прекрасно знаешь, что ты – долбаная вертихвостка.
ин лав *О*
спасибо
-
-
12.01.2013 в 17:10всегда рад) а ты бы знал, какие у нее еще клевые фики по ямагокам есть! у нее всегда Ямамото от лица Гокудеры абсолютно прекрасен, а Гокудера просто - абсолютно всегда прекрасен ХДДДД
-
-
12.01.2013 в 19:38это же классика хДДД
-
-
12.01.2013 в 20:07-
-
13.01.2013 в 12:14Ямамото от лица Гокудеры абсолютно прекрасен, а Гокудера просто - абсолютно всегда прекрасен ХДДДД
только хардкор хДДД
по-моему они у всех такие милахи
-
-
13.01.2013 в 14:44милахи-то, да) может, дело вкуса, но далеко не у всех они мне нравятся